Юрий Пулатов

4 апреля 2019 г.

Жертвы ДТП — одна из ключевых проблем городов России и стран СНГ. При этом, о погибших людях практически не говорят в обществе. Из-за отсутствия какого-либо резонанса после происшествий местные власти не стремятся решать вопросы, связанные с безопасностью на дорогах. Чтобы повлиять на это, мы в рамках проекта «Ноль смертей» решили рассказывать о тех, чья жизнь оборвалась в результате ДТП.

В декабре прошлого года мы выпустили историю Валентины Зельдиной, которая вызвала огромный отклик среди читателей.

В одном из комментариев Екатерина Пулатова предложила рассказать о своем отце, который погиб, когда ей было 7 лет. С разрешения девушки мы публикуем ее детские воспоминания.


Я помню, что он был высокий, где-то под два метра. Накачанный, большой как медведь. Волосы черные и густые. Глаза карие. Я на него совершенно не похожа.

Мы жили в маленьком городе Ахтырка в Сумской области Украины. У нас был частный дом на самой окраине города. Мама с папой строили его своими руками прямо в чистом поле. Это был большой дом с тремя спальнями, гостиной. Вокруг него был сад, огород и сарай. В нем жили свиньи, куры, утки. У каждого в семье был велосипед. У папы — машина и мотоцикл.

Родители познакомились в то время, когда у мамы покончил самоубийством первый муж. Она осталась одна с двумя детьми подростками. Насколько я знаю, какое-то время она боялась сближаться с мужчинами, чтобы вновь не испытать чувство потери.

Когда они начали общаться, папа тогда только недавно приехал в Украину на заработки. До этого у него была сложная жизнь. Он родился в Краснодаре, рос без отца. Его мать была эгоистичной и деспотичной. Она сдала его в детский дом и приходила навещать раз в три месяца. Маме он рассказывал, что три года ходил в одних и тех же ботинках. Нога росла, а обувь оставалась маленькой. Из-за этого у него искривились пальцы.

Первый раз папа увидел маму в гостях у общей подруги. Они играли вместе в карты — он был виртуозом в этом деле, а потом обсуждали книги. Отец был очень начитанный. Уже в моем детстве у него была библиотека более чем из 500 книг. Особенно он любил читать Айзека Азимова. Он в первый же вечер очаровал маму. Они начали жить вместе, а потом завели свой бизнес. По провинциальным меркам они за короткое время обзавелись большим состоянием.

Когда мама меня родила, ей было 40 лет, и у нее уже были взрослые сын и дочь. Я думаю, что она родила меня потому, что у отца не было детей, и она хотела, чтобы он испытал радость родительства. Папа это очень ценил и сильно меня любил. При этом, дети от прошлого маминого брака были для него как родные. Когда сестра связалась с плохим парнем, и он начал ей угрожать, папа пошел с ним разбираться — поговорил с ним по-мужски. Потом сестра вышла замуж, и он помогал ей строить дом, часто приезжал к ней в семью. Он всех нас любил одинаково.

Я думаю, что папа мне был сильно ближе, чем мама. Она работала по 15 часов в день, и я ее практически не видела. С папой я проводила времени гораздо больше. Он всегда помогал мне с уроками после работы. У меня были проблемы с математикой потому, что у меня гуманитарный склад ума, и папа мне всегда доступно объяснял все математические задачи. Когда у меня в школе были напряженные отношения с одноклассниками, он приходил разговаривать с ними, а потом объяснял мне, как давать отпор мальчишкам и отстаивать свои права.

Одно из первых воспоминаний, связанных с папой — мы в саду сажаем цветы. Я выкапываю ямку, он кладет туда цветок, закапывает, а я поливаю. Можно сказать, что он с детства приучал меня к работе. Я регулярно работала в огороде — помогала собирать яблоки, сеять огурцы, кормила животных и убирала дома. Еще мы с папой всегда вместе готовили маме ужин. Он любил делать мясо — замариновать его или испечь, еще мы готовили супы, торты. Мне кажется, он был хорошим кулинаром.

Он погиб 28 января 2006 года, когда мне было семь лет. Это произошло в субботу. Мы с мамой были дома, а папу срочно вызвали на работу. Он тогда поехал туда на велосипеде потому, что машина была в ремонте. Я помню, что он должен был вернуться домой в шесть. В восемь папы по-прежнему не было. Мы с мамой и представить не могли, что что-то случилось — думали, что он просто задерживается.

Мы готовили ему ужин и зашла соседка. Она сказала, чтобы мама срочно с ней поехала, и я осталась дома ночью одна.

Мама вернулась через два часа вся в слезах. На ней не было лица.

Она сказала, что папа попал в больницу, но это было неправдой. Он погиб на месте, когда его на высокой скорости сбил автомобиль.

Папа ехал домой с работы на велосипеде и решил зайти за продуктами в магазин. После этого он решил сократить путь на другой дороге — неосвещенной и кривой. На ней в принципе было тяжело быстро ехать, только если специально разогнаться. Папа ехал сбоку по обочине, и проезжавшая машина столкнулась с ним. Насколько я знаю, её водитель был пьян.

Следующие несколько недель мы с мамой были в глубочайшей депрессии. Она не ходила на работу, а я в школу. Потом начались суды. Мы судились с человеком, который сбил папу. Оказалось, что он друг нашего мэра и какой-то чиновник — богатый и влиятельный человек со связями. Он хотел избежать наказания и даже подать ответный иск на маму за клевету. Нам было очень сложно выиграть это дело, но мама обратилась к хорошему адвокату. Мы добились наказания, но этого человека не посадили. У него даже не забрали права. С 2006 года он ежемесячно выплачивает мне 1500 гривен (около 3600 рублей по нынешнему курсу — прим. ред.). Я думаю, не нужно говорить, что эти деньги никогда мне не заменят отца.

Мне было очень плохо. Когда я вернулась в школу, то не могла учиться, общаться с одноклассниками. В школе нам сразу собрали 2000 гривен — примерно месячную зарплату. Потом нам помогали деньгами еще несколько раз. Учителя с сочувствием относились ко мне, и когда я отпрашивалась в туалет поплакать, меня отпускали с уроков. Маме, конечно, было гораздо тяжелее. Когда погибает человек, которого ты 10 лет любишь, это очень большое горе. Я знаю, что какое-то время она даже хотела покончить с собой.

Мы продали папину машину, мебель, велосипеды, кур, чтобы хоть как-то выжить. Мама получала в три раза меньше, чем папа, и теперь ей одной приходилось не только содержать меня, но и помогать своим взрослым детям. Мы практически не виделись, потому что она много работала. Я понимала, что это необходимо, и не обижалась. Только когда мне было лет 11-12, мы стали как-то вылезать из нищеты. Начали нормально питаться — до этого я много лет не видела мяса и фруктов.

Конечно, папина смерть сильно сказалась на мне. Я росла замкнутой в себе, ни с кем не общалась. Думаю, что я закрылась из-за того, что потеряла самого близкого для себя человека, на которого могла положиться. С мамой мы никогда не были в таких отношениях. Не знаю почему, но я стала безумно бояться собак. Меня еще долго водили к психологу и пытались вылечить депрессию.

После смерти отца я заняла все свое свободное время учебой, чтобы больше ни о чем не думать, и это дало свои плоды. Я стала лучшей в своем классе, а потом поступила на бюджет в университет. Сейчас я учусь в Полтаве на учителя английского. Мой папа хорошо говорил на немецком, хоть и не имел высшего образования, а я учу сразу три языка — немецкий, английский и японский. Я очень хочу, чтобы он мной гордился, чтобы он видел, что я не держу зло на мир, а живу и пытаюсь становиться лучше.


Текст: Илья Поляков. Фото из архива Екатерины Пулатовой.



Сбор регулярных пожертвований в Новосибирск
Собрано 2 950 из 25 000 рублей
Ноль смертей
Текущий проект

«Городские проекты» объявляют кампанию, целью которой является снижение смертности горожан в дорожно-транспортных происшествиях через принятие комплексных общественно-политических мер в области правил дорожного движения, организации дорожного движения, полномочий муниципалитетов, дорожно-строительных работ, градостроительства и благоустройства, а также автомобилестроения.

Сбор регулярных пожертвований в Новосибирск
Собрано 2 950 из 25 000 рублей

Еще статьи на эту тему